Большое интервью Владимира Федотова
Игорь Рабинер поговорил с главным тренером ЦСКА.
...Прошло пару дней с победного для красно-синих финала Кубка России с «Краснодаром». Сразу после игры я сообщением поздравил Владимира Федотова с трофеем (первым в его тренерской карьере), а следующим утром вдогонку спросил, когда у него будет возможность пообщаться. Мы заранее договорились о большом разговоре после его первого сезона во главе ЦСКА еще месяца за полтора до его окончания — но я прекрасно понимал, что сразу после такого финала это едва ли возможно.
Федотов увидел эсэмэску и перезвонил день спустя. Попросил сутки паузы — эмоции, сказал, до сих пор бурлят, после чего произнес фразу: «Нужно еще погулять по лесу». Понятно, каких нервов и чувств стоила 56-летнему специалисту эта награда.
Зато на следующий день мы с человеком, чья фамилия вслед за Григорием и Владимиром Григорьевичем Федотовыми доказала свою «фартовость» для ЦСКА, общались два с половиной часа. Первая часть беседы — сегодня.
— Что первый трофей в карьере значит лично для вас?
— Это море эмоций. Получается так: чем дольше ты не заканчиваешь играть в футбол, тем дальше тренерская карьера отодвигает тебя от этих трофеев. Но жалеть мне не о чем. Игорь Акинфеев недавно говорил: «Кто-то надеется, что я завершу карьеру, но они не дождутся». И я тоже страстно любил играть в футбол. И только к 39 годам созрел, чтобы закончить, и то не по своей воле. Потом был проделан огромный путь: сначала помощником главного тренера, потом главным — во второй лиге, на первенстве области. Далее — поэтапное развитие в РПЛ, в «Оренбурге» и «Сочи». И этот трофей — награда за проделанный труд, за любовь к футболу.
Поэтому в первую очередь эту победу посвящаю родителям. Именно они привили любовь к этому прекрасному виду спорта. А моя собственная семья страдает из-за него больше всех, ха-ха! Если мы в коллективе пообщались, сняли все острые углы, сбросили груз нервного напряжения, то они часто остаются одни, и им приходится очень непросто. Поэтому мои жена, дочь, близкие и все наше окружение испытывали море зашкаливающих эмоций. Это было супер! И им тоже посвящаю эту победу.
И, естественно, огромной армии болельщиков, которые поддерживают и меня, и армейский клуб. Мы видели матч с «Ростовом», когда весь стадион оставался на местах и в течение часа приветствовал нас после финального свистка. На кубке была та же история — ни один не ушел с празднования. Это дорогого стоит, потому что футбол — для болельщиков. И даже пусть их будет несколько человек на стадионе, мы все равно продолжим играть с такой же страстью. А если не будет: в свое время мы прекрасно чувствовали их энергетику, потому что знали — они обязательно смотрят нас по телевизору и находятся всегда рядом с нами, отдавая команде свое тепло.
— Скажи вам кто перед сезоном, что он закончится серебром и кубком, — как бы отреагировали?
— Сказал бы спасибо за оптимистичный прогноз. Наверное, в начале нашей подготовки многие отводили нам места в топ-5 — примерно там, где команда и завершила предыдущий сезон. Но у меня возникли очень позитивные мысли от того, как футболисты наш штаб воспринимали, как впитывали требования, как отдавались на тренировках. Именно там закладываются игра и характер, иначе невозможно показывать максимум. По-другому бывает только у единиц.
— У самых известных игроков ЦСКА, Вагнера Лав например.
— Но в большинстве же случаев пропорциональность между хорошей тренировочной работой и игрой — самая что ни на есть прямая. Никаких чудес.
— Вы в первом же ответе упомянули Акинфеева. Как думаете, есть ли в нем потенциал стать сильным главным тренером? Он не исключил того, что пойдет именно в этом направлении, когда мы с ним зимой разговаривали.
— Игорь уже много лет капитан ЦСКА. А капитанами, тем более надолго, просто так не становятся, ведь это требует сумасшедших личностных качеств, которые он способен проявить в любой ситуации. Думаю, одним из важнейших качеств Акинфеева остается умение быть самим собой — таким великолепным, стержневым и справедливым человеком, который не меняется по отношению к людям и окружающей его обстановке. Это ключевые вещи, которые помогут ему стать хорошим тренером, если он, конечно, этого пожелает.
— О чем подумали в первый момент после того, как он отразил удар Олусегуна? И куда смотрели, когда игрок «Краснодара» бил последний пенальти? Вы же всегда отворачиваетесь.
— Я видел момент, когда бил Олусегун, и видел классный сейв Игоря. Тихонечко подглядывал, ха-ха! Наши [удары] не смотрел, но за некоторыми ударами соперника наблюдал.
— С какого времени вы начали отворачиваться во время исполнения пенальти своих игроков? Есть ли у этого жеста история?
— Так у меня было с самого начала тренерской карьеры. Я смотрел, когда бьют в наши ворота, потому что казалось: таким образом ты чем-то можешь помочь. Но никогда не смотрю, как исполняет пенальти наша команда. Почему? В такие моменты эмоциональный фон — выше некуда, поэтому организм берет небольшую паузу, чтобы тебя не разорвало.
— Олусегун и Батчи, которые не забили в серии пенальти, — иностранцы. По идее магия Акинфеева не должна на них так действовать, как на россиян. Как это работает?
— Думаю, что-то определил первый пенальти в наши ворота, который заставили перебить. Хоть гол в итоге и состоялся, этот момент внес какой-то психологический оттенок в те дальнейшие неуверенные исполнения пенальти соперником. Если уж удар Сперцяна Игорь берет — это кого хочешь всколыхнет, поэтому, на мой взгляд, этот отбитый 11-метровый стал для соперников психологическим ударом. И ведь даже во второй попытке Акинфеев коснулся мяча, и это говорило о том, что Эдуард не особо уверенно себя чувствовал. На стадионе 53 тысячи, ты выходишь, а в воротах — Игорь, и некуда бить.
— И сразу картинки из матча ЧМ-2018 Испания — Россия всплывают.
— Конечно! Хотя был и один неприятный момент для нас: ворота находились рядом с группой болельщиков краснодарской команды, и было слышно, как они создавали сильное давление.
— Расскажите историю об Акинфееве, которого мы не знаем. Когда и чем он вас поразил за время совместной работы?
— Игорь поразил тем, что он всегда и везде приходит первым. На всех мероприятиях: на тренировках, теоретических занятиях, на предматчевых заездах на базу в Ватутинках, на стадионе «Октябрь», на «ВЭБ Арене» — он всегда первый. Это все и объясняет, почему Игорь — номер один на поле и в нашем футболе. Как-то я задал ему вопрос: «Ты в своей карьере хоть раз пришел на тренировку не вовремя?» Думаю, вы понимаете ответ. Конечно, нет.
— Вы сказали: «Мы и тренировали, и не тренировали пенальти». Что это значит? И пятерку бьющих, и потом шестого, седьмого определяли по итогам тренировочных серий или по состоянию в конкретный момент?
— Разницы нет — тренировать пенальти или не тренировать. Потому что на тренировке пульс на нуле, давления никакого. А в игре давление — 53 тысячи [зрителей]; усталость, эмоциональный фон зашкаливает. Полное несоответствие пенальти в условиях тренировки и игры.
Конечно, в течение целого сезона мы баловались, в кубковых матчах группового турнира пробовали бить пенальти, ребята сами подходили иногда на тренировках их исполнять. Поэтому выбираем тех бьющих, у которых видно большое чувство ответственности даже в тех ситуациях, когда от этого ничего не зависит. Но именно это влияло на выбор стартовой пятерки — и тех, кто продолжал.
— Федор Чалов забил в игре с пенальти, но в конце у него обе ноги свело. Из-за этого не было ли у вас сомнений в том, ставить ли его бить первым и пускать ли бить вообще?
— Конечно, был риск из-за того, что он проделал огромный объем работы, но исполнение пенальти больше связываю с эмоциональной нагрузкой, с желанием завоевать трофей. Думаю, ноги у него свело потому, что в добавленное время он резко стартовал за передачей, убежал один на один, потянулся за мячом — но ему немного не хватило, чтобы забить. Тем не менее потом было время, чтобы восстановиться перед серией пенальти, минут пять-семь — этого достаточно.
— Третьим бил Мойзес — выше ворот. Причем по его лицу все читалось, когда его показали крупным планом. По нему были сомнения? Или по Гайичу, который тоже был очень близок к промаху, когда Агкацев отбил мяч в свои ворота?
— По Гайичу как раз не было. Мы видели на протяжении всего сезона, что он забивал, не прослеживалось в нем какого-то баловства, он всегда доказывал, что в состоянии забить, плюс на его стороне была свежесть. Но нужно отдать должное и вратарю, ведь он угадал направление удара. Мойзес на тренировках бьет немного по-другому, чем сделал это в игре. Он был очень уверен в себе, но здесь эта уверенность сыграла с ним злую шутку.
— На фоне всех предматчевых обсуждений по поводу того, кто выйдет в воротах «Краснодара», кого вам хотелось и не хотелось в них видеть и почему — Сафонова или Агкацева? И готовились ли в плане пенальти по-разному к обоим голкиперам?
— Конечно, у каждого вратаря есть свои фишки, к которым нам нужно было готовиться. И мы их разбирали, проводили анализ: как тому или иному голкиперу наносить удары. Это делают все, и такие мелочи могут сыграть очень важную роль. Что, думаю, и произошло. Наш тренер вратарей Дмитрий Крамаренко провел очень хорошую работу по пенальтистам, все было разложено по полочкам, и Игорь на сто процентов сможет это подтвердить.
А по голкиперу «Краснодара» предпочтений не было. У нас случилось стопроцентное попадание со стартовым составом соперника, включая вратаря. Так иногда бывает: например, Александр Довбня — злой гений московского «Спартака», когда красно-белые видели его в воротах, то всегда возникал культурный шок. У Александра с ними случались потрясающие матчи, и забить ему было практически невозможно. С нами же Агкацев сыграл очень здорово, несколько раз выручил. После неудачных действий в Грозном в плане игры ногами от Матвея Сафонова мы понимали, что в воротах окажется именно Станислав.
— А почему сами, как и в матче с «Ростовом», предпочли Кучаева Мендесу, Набабкина Гайичу и посадили на скамейку Заболотного? Ведь та же пара Мендес — Зделар всю весну цементировала центр поля.
— На плечи Мендеса легла огромная нагрузка: игра за сборную, трансатлантические перелеты. После сборной он был одним из немногих, кто приехал и сразу попал в стартовый состав. Он проводил матчи в полном объеме, и мы чувствовали, что накопилась усталость, как и в случае с Заболотным и Гайичем.
У Виктора на поле временно пропала ясность мысли. Поэтому с «Ростовом» появился Костя, но получил травму. Как показывает практика, выпускать на следующую игру в таком состояния чревато возникновением рецидива. В финале Кубка Кучаев все-таки появился, но дальнейший ход событий показал, что в перерыве снова потребуется замена. Он еще перед перерывом показал, что на второй тайм уже не сможет выйти. Но пенальти заработал и другую пользу команде принес.
По статистике, когда игры проходят через три дня на четвертый, два раза в неделю, травматизм увеличивается на 35 процентов. Игроки восстанавливаются по-разному: у кого-то быстрее работает энергетическая система по активизации продуктов распада, у кого-то медленнее. Каждый индивидуален, важно это понимать.
— В спорте нет места жалости и сочувствия к проигравшим. Но, когда думали о победе, не испытывали невольной обиды за Сергея Галицкого? Человек на голом месте построил сказку — стадион, академию, команду, а трофеев нет. И два шанса ушли самым обидным образом — в серии пенальти.
— Хочу выразить Сергею Николаевичу благодарность за все его шаги по отношению к клубу, его развитию. Он все делает на высшем уровне. И, думаю, при продолжении трофеи придут. Но в этот момент мы также очень хотели победы, поэтому, как говорят: «В картишках нет братишек!»
— Расскажите, как отметили победу.
— Очень хорошо, эмоционально. Организм все выплескивает, потом ты падаешь на дно — и нужно время на восстановление. Мы встретились все вместе, сказали друг другу несколько теплых слов. Это нужно было обязательно сделать в теплом семейном кругу, и, думаю, у нас это получилось. Мы погасили этот эмоционально-моральный фон, чтобы спокойно уйти на небольшую заслуженную передышку на две недели. Потому что 26-го у нас уже запланирован сбор и времени не раскачку нет.
— Собирались семьями или только командой?
— Семьями. Мы и так от них оторваны, поэтому в любом таком мероприятии нам нужно быть всем вместе, потому что семьи оказывают потрясающее влияние на наших ребят, они наши первые помощники. Было уже поздно, мы сразу после матча поехали в клуб, там попели в караоке. Это тоже очень хорошо сказывается на восстановлении.
— В старом «Локомотиве» Юрий Семин знал имена жен каждого футболиста. А вы?
— Практически всех знаю. Это очень важно, потому что в футболе мелочей не бывает. Мы делаем одно дело, и все близкие игрокам люди, и жены в первую очередь, должны быть вовлечены в процесс.
— В видео празднования, которое прямо с поля снимал Кирилл Глебов, меня зацепили, в частности, слова Чалова: «Когда что-то сделал — понимаешь, что можешь еще больше!»
— Да, такое чувство всегда возникает. Подняли кубок, а в голове уже мысль: «Как жаль, что этот праздник закончился!» А когда находишься на таком уровне эмоционального всплеска и осознаешь, что завтра команда разъедется по отпускам, то становится грустно. Несмотря ни на какую усталость.
А насчет слов Феди — настоящий профессиональный спортсмен и должен таким образом мыслить, чтобы двигаться вперед, потому что с момента, как подняли кубок над головой, начинается этап подготовки к новому сезону. А это будет скоро, ведь 15 июля — матч за суперкубок.
— Вы стали первым тренером в истории лиги, который два года подряд взял серебро с разными командами. Какая из этих медалей доставила больше творческого удовлетворения? И какая оказалась сложнее?
— Любая медаль, любой трофей — сложный, тернистый путь. Просто от «Сочи» этого никто никогда не ожидал, а здесь, в ЦСКА, всегда ставятся максимальные задачи, невзирая ни на какие проблемы. Недаром даже сын нашего аналитика Евгения Шевелева во время празднования кричал: «ЦСКА всегда будет первым!» Различие только в этом.
В обоих сезонах были небольшие спады из-за того, что не хватало длины скамейки, чтобы в нужный момент усилить игру. Была также небольшая голевая засуха, когда мы мало реализовывали и потеряли много важных очков в московских дерби, а особенно когда не удался матч дома с «Пари НН»: соперник один раз попал со стандарта в ворота и мы проиграли — 0:1. Такие матчи в чем-то определяющие, они — хороший пинок, который заставил нас быть более сконцентрированными в дальнейшем.
— В обоих случаях в последнем туре была встреча с прямым конкурентом, ваша команда громила соперников: «Динамо» — «Сочи» — 1:5, ЦСКА — «Ростов» — 4:1. В самый нужный момент вы выдавали максимум.
— Согласен, но не нужно все видеть только в розовом свете. Да, заключительная игра чемпионата с «Ростовом» при своих болельщиках на своем стадионе послужила мощной мотивационной подоплекой. Но спустя еще несколько дней, в финале кубка, желание долгожданного трофея немного сковало нас в атакующих действиях. Мы могли сыграть лучше.
— Скажите честно, серебро с ЦСКА доставило особое удовлетворение еще и на фоне скомканного сезона «Сочи» с тремя разными тренерами? Расставлены ли все точки над i в вопросе авторства сочинского достижения?
— Я уже год не работаю в «Сочи», поэтому пусть то, что происходит там, оценивают специалисты и эксперты. А в ЦСКА мы с помощниками пришли, потому что не могли не воспользоваться таким шансом судьбы. Это топ-клуб, и для любого тренера хороший вызов — поработать в старейшем клубе России. Поэтому и ввязались, хотя и было непросто. Летом команду покинуло много футболистов, по сути, ее нужно было строить заново. Тем не менее игроки очень быстро начали выполнять наши требования. Они работали с таким самозабвением, что было понятно: у нас есть платформа, с которой можем оттолкнуться вверх.
— Если вы сейчас столкнетесь с Борисом Ротенбергом, то пожмете друг другу руки? И были ли такие неожиданные встречи в течение сезона?
— У нас не было разногласий. Мы плечом к плечу проделали очень большой путь — два с половиной сезона. И для себя не вижу причин не пожать ему руку при встрече. Но пока мы не пересекались.
— Второй год подряд решающий матч кубка проходил в «Лужниках» при большой аудитории. Как относитесь к идее играть финалы кубка на этом стадионе всегда, как в Англии на «Уэмбли»?
— Мы априори знали, что матч пройдет в «Лужниках». Были разговоры, что это немного нечестно по отношению к «Краснодару», тем не менее мы увидели большое количество и его болельщиков. Арена, на которой будет проводиться финал, заранее известна, а вот тот, кто составит финальную пару, — нет, поэтому, на мой взгляд, все честно. Кроме того, мы прошли путь из 13 матчей и ни разу не опустились вниз, в Путь регионов. Нам не потребовалось использовать второй шанс, «вторую жизнь». Думаю, что место проведения не имеет никакого значения, ведь шансы команд на победу — 50 на 50. И мы увидели этот праздник, шикарный стадион, море эмоций и прекрасную поддержку обоих клубов.
— Как теперь сформулируете свое отношение к нынешней формуле кубка?
— Раз так все завершилось, то формула прекрасная, ха-ха!
— Я только недоумеваю, почему нельзя было сделать на суперфинал дополнительное время? Почему в Лиге чемпионов звезды европейского футбола, проводя по 70+ интенсивнейших матчей за сезон, могут играть овертаймы, а мы без еврокубков и без официальных матчей сборной не можем? Я эти полчаса будто недоел.
— Здесь с вами соглашусь. Но такой приняли регламент. Если бы было дополнительное время, мы бы его с удовольствием провели. К блюду немного не хватило соуса.
— Надо бы добавить дополнительные таймы в кубок в следующем сезоне. По крайней мере хотя бы в финале, в решающем матче.
— Почему бы и нет?
— Вы не были сильно довольны качеством игры с «Краснодаром», но ведь был до этого еще и кубковый матч с «Крыльями», когда Глен Бейл на второй добавленной минуте забил решающий автогол. Честно скажем, это было не совсем по игре. Вы за такие матчи жестко критикуете своих игроков, как Бесков, который даже поздравления с победой в таких случаях не принимал?
— Доля критики всегда есть. Другое дело, что игрокам эти критические нотки надо уметь воспринимать, а это получается не всегда. Еще Йохан Кройф говорил о неправильном воспитании футболиста с малого возраста: если тренер предъявляет претензию после победы, то сразу следует обида, потому что изначально мы за выигрыш всех хвалим, они к этому привыкают, и сказать о каких-то недочетах и недоработках в такой момент невозможно, это воспринимается в штыки.
— Многие рассуждают так: ЦСКА стал не вторым, а первым среди «землян», потому что с «Зенитом», у которого другие деньги, административные ресурсы и прочее, конкурировать бессмысленно. Как относитесь к такому тезису?
— Почти во всех топ-чемпионатах есть стабильные многолетние лидеры: в бунденслиге — «Бавария», в АПЛ — «Манчестер Сити», в Испании — «Барселона» с «Реалом», во Франции — «ПСЖ». Команды с лучшими финансовыми условиями, с возможностью приобретать сильнейших футболистов. У нас — то же самое, поэтому мы все-таки пока вторые. Впереди есть ориентир — «Зенит», и к нему нужно стремиться по всем позициям. Мы должны предпринимать попытки становиться лучше и пытаться соперничать с ним в каждом аспекте.
— Но можно ли обогнать «Зенит» сейчас, в современной конфигурации российского футбола? В одном матче вы же его смогли обыграть.
— Недавно мы наблюдали захватывающее зрелище — противостояние «Баварии» и дортмундской «Боруссии». Но его предопределила не блестящая игра «Боруссии», как это уже было в довольно давние времена Юргена Клоппа, а нестабильный сезон «Баварии». Именно от ее состояния зависело почти все. Она дала шанс Дортмунду, который им, впрочем, не воспользовался. Если же мюнхенцы идут по турниру, теряя минимум очков, то результат мы видим — больше десяти чемпионств подряд. Да, есть «Боруссия» и другие клубы, которые твердо стоят на ногах и имеют крепкие составы, но у них всех мало что получается в соперничестве с «Баварией», когда та не дает оппонентам много шансов.
— Намек понял. Но в конечном счете сейчас возможно конкурировать с «Зенитом» или нет? Все-таки до прихода Сергея Семака за четыре года в РПЛ было четыре разных чемпиона. Что случилось после этого? Финансовая «вилка» между клубом из Санкт-Петербурга и остальными тогда и сейчас была примерно одинаковой.
— Случилась великолепная работа главного тренера. Семак год за годом демонстрирует прекрасную работу во всех аспектах, у его команды мы видим страсть и желание побеждать, и как следствие — хорошее качество игры. Поэтому по этим критериям и нужно оценивать тренера, а не по тому, с каким бюджетом он работает. Он работает с футболистами, с живыми людьми и тратит усилий не меньше кого-то из нас, предпринимая по отношению к ним различные методы воздействия, воспитания и постановки игры.
— Президент клуба Евгений Гинер сказал после победы в кубке: «Этот ЦСКА, с Федотовым, способен бороться с «Зенитом». Сколько новичков, на ваш взгляд, для этого должно прийти в команду?
— Нынешняя версия кубка из 13 матчей добавила очень хорошую плотность в турнир РПЛ. Случались отрезки, когда приходилось играть целую серию матчей через два дня на третий, через три на четвертый. В результате весна, да и не только она, выдалась весьма насыщенной. Такой график вызывает усталость футболистов, повышается травматизм, и игроки начинают выпадать. Такова данность: футбол стал другим, игра теперь интенсивнее, добавилось много жестких единоборств, поэтому иметь хорошую конкуренцию очень важно. Получается, для борьбы за золото мы обязаны иметь два полноценных состава.
— И все же какие амплуа наиболее явно нуждаются в усилении?
— Если мы начнем что-то публично выделять, то потом пойдут неправильные разговоры. Есть трансферная политика, работа с тем или иным футболистом, которому будет неприятно узнать из прессы, что на его позицию ищут еще одного игрока. Поэтому, если мы подтвердим, что мы там и тут ищем новых игроков, то и продавцы цены взвинтят, и обиды начнутся. Так что технично промолчу.
— После поражения от «Сочи», с которого для ЦСКА начался весенний отрезок в РПЛ, вы посадили на лавку Хорхе Карраскаля, и он с нее так и не слез до конца сезона. Учитывая, что колумбиец — самый талантливый игрок команды и один из ее главных активов, то начальство, Гинер или Максим Орешкин, вам не говорило: «Валентиныч, что ты делаешь? Как можно сажать Карраскаля?»
— Такого на сто процентов не было. В вопросах, кто будет выходить на поле и на замену, все отдано на откуп главного тренера, и это правильное решение со стороны руководства.
— Помню, что вы нехарактерно для себя жестко раскритиковали Карраскаля на пресс-конференции после дерби со «Спартаком» в первом круге. В какой момент с ним что-то произошло и почему он вас не слышит?
— В жизни бывает всякое. Вспоминая свою футбольную карьеру, я вынужден анализировать ситуацию, проводить различные аналогии. При этом понимаю, что это разные периоды, разные характеры, разный ход карьеры. Но у каждого бывают взлеты и падения, неправильные суждения. Как раз это и называется: пройти огонь, воду и медные трубы. Мы в своем воздействии на футболистов используем различные методы, и если одни не дают эффекта, то применяем другие. Поэтому такой ход был предпринят вполне сознательно.
— Ходило много слухов, что Карраскаль вкусил московский образ жизни и стал завсегдатаем различных ночных клубов. Это правда? И были ли конкретные случаи, за которые он был оштрафован?
— Ни разу в мою бытность главным тренером ЦСКА у меня не было причин наказывать Хорхе. Могу это гарантировать: он всегда был на тренировках в добром здравии и отличном самочувствии. Это даже не обсуждается. Все футболисты нашего коллектива находятся в равных условиях, а нарушение спортивного режима — одно из тех действий, который наш тренерский штаб не приемлет.
— В таком случае почему так просела результативность Карраскаля и он сел на «банку», если, по вашим словам, на всех тренировках был в нормальном состоянии?
— На определенном этапе Хорхе просто проиграл конкуренцию. Это нормальное состояние команды, когда сегодня играет один, а завтра — другой.
— В интервью Леониду Слуцкому для программы «Коммент. Тренер» вы говорили, что ему не хватало правильного настроя.
— Не могу сказать, что кто-то из футболистов не отдается на тренировках. Потому что тогда ему по полной достанется. Иначе просто быть не может. Вопрос в другом — как перенесутся на игру твои мотивация, готовность конкурировать и выигрывать эту конкурентную борьбу.
— Кстати, каково было давать интервью тренеру, который с этой же командой выиграл три чемпионства? Осталось ли что-то любопытное за кадром?
— Мы были достаточно откровенны друг с другом, и каких-либо недомолвок, которые остались бы за кадром, не было. Всегда интересно разговаривать с человеком, который знает профессию изнутри, это очень любопытно, потому что если такой человек пытается тебя провоцировать, то он знает, на какие точки нажимать. Все главное, что было задано Леонидом Викторовичем и мною отвечено, попало на экран. Оба — люди занятые, поэтому после интервью разъехались по своим делам без обеда, ужина и разговора «не для печати».
— Если возвращаться к Карраскалю, то на днях он сказал, что его в ЦСКА все устраивает. А устраивает ли сейчас вас? Меняется ли в нем что-то к лучшему?
— Безусловно, меняется. Это видно, у него есть много правильных мыслей. Между нами состоялся разговор относительно его дальнейшего развития. Причем инициатива шла от футболиста.
Мы как раз смотрели мотивационный фильм про Скотти Пиппена. Его еще более великий партнер по «Чикаго Буллз» Майкл Джордан рассказал интересную историю, что Скотти был неуправляем и получил очередное удаление до конца матча, и в результате они проиграли. «Это было неприемлемо, — говорил Джордан. — Но нужно знать Скотти. Я сидел у себя в номере. Стук. Он входит. Нет, извинений не последовало. Он молча, нервно походил по комнате и ушел. Но для меня это означало, что он по-настоящему сожалеет о сделанном. И с этого момента Скотти стал другим, стал командным игроком».
— Карраскаль тоже пришел к вам и, как Пиппен, молча походил по комнате?
— Нет, он все-таки говорил, ха-ха! Если бы у нас не было доверия к футболисту, присутствовали разногласия, то, как вы думаете, бил бы он пенальти в финальной серии? Думаю, что на эти весы как раз и было положено все наше взаимодействие, наша уверенность в своих игроках.
— В какой момент он пришел к вам на разговор?
— За полтора месяца до финала, когда уже долго сидел на скамейке. Процесс в итоге сдвинулся, оказалось, что Хорхе на поле может делать все, и даже больше. Думаю, что наш диалог стал началом пути к возвращению того Карраскаля, который был в начале сезона. От него был следующий посыл: «Я в команде, буду биться за нее и нацелен на дело».
— Для вас было важно услышать от него эти слова?
— Безусловно. А также интонацию, с которой он их говорил. Важно ведь не только содержание сказанного, но и форма.
| Источник: |
