Интервью Игоря Дивеева сайту «Чемпионат»
Интервью с лучшим защитником ЦСКА — о мучительном восстановлении от травмы, боли поражений от «Зенита» и желании уехать в Европу.
― Как здоровье после травмы?
― Супер. Все тренировки без ограничений. На первом сборе думал, что пропущу два-три занятия, а мне сразу сказали: «Давай тренируйся». Уже ничего не беспокоит.
― 86-я минута, матч с «Торпедо» и травма. Что почувствовал в тот момент?
― Кидали аут, боролся с нападающим, приземлился на правую ногу. Тут голеностоп ушёл – и я услышал щелчок. Сразу понял – пришёл трындец: связки порвал либо что-то сломал, потому что нога начала неметь. В итоге перелом большеберцовой кости.
― Какие мысли были в голове?
― Это моя первая тяжёлая травма. Надеюсь, что последняя. Тяжело было осознавать, что это не на пару недель, а больше.
― Как восстанавливался?
― Первые две недели были самые мучительные. Я почти не спал: дневной и ночной сон был ужасом. Я люблю спать на животе, а здесь пришлось на спине. Как только переворачивался или касался гипса ― боль адская. По быту было нереально что-то делать. Ко мне прилетел отец, чтобы помогать, потому что ходить я вообще не мог. После наложения гипса нога начала опухать, было очень больно, плюс приходилось ходить на костылях.
― Сколько на них ходил?
― 24 дня. Потом сам перестал – надоело. Самое сложное, что болят предплечья, плечи, руки, мозоли появляются. Но привыкать ходить не пришлось, потому что в детстве уже ломал кость. После того как понял, что мне костыли после травмы уже не нужны, хотел их сломать. Но батя сказал золотые слова: «Зачем? Они тебя спасли, ты с ними хоть на улицу мог выходить». Поэтому отдал их в ЦСКА, пусть там стоят. Надеюсь, никому не пригодятся.
― Тебя после матчей, которые ты смотрел, ребята на машине возили?
― Да: Кучай, Обляков Ваня, Чал. Если на тренировки, то Ваня забирал, потому что он раньше всех встаёт. Иногда на микриках ездил, иногда на такси. Когда уже сняли гипс и я смог нажимать на педаль – сам сел за руль. Но первое время было страшно — боялся, что нога соскользнёт. Бывало, что ехал, мне надо было перестроиться, резко нажать тормоз: сделал движение – нога как заболит! Я понял, что нафиг эти перестроения, лучше по прямой буду ехать. Тем более Москва у нас прямая – на МКАД выехал и погнал.
― Лишнего веса после травмы было много?
― Конечно. Через месяц после травмы у меня было плюс четыре килограмма. После возвращения к тренировкам на этом уровне он и держался. После повреждения в любом случае набираешь. Можно, конечно, ничего не есть, но тогда с ума сойдёшь. На самом деле, набрать можно и без травмы. После игр всегда очень сильно хочется кушать. Через час после матча начинается жор — сразу хочется пиццы и бургеров. Сейчас у меня вес больше стал ещё и из-за того, что чаще стал качаться, в тренажёрке большое внимание уделяю плечевому суставу.
― Почему стал чаще качаться?
― Я ничего больше не мог делать: ходить, бегать не мог. Оставалось только торс и верх качать.
― ЦСКА провёл половину сезона с Федотовым. Какие выводы можешь сделать о нём? О команде при нём?
― Могли больше очков заработать. Слишком много потеряли там, где не должны были терять ― тому же «Торпедо» проиграли. Начали круто, а что сломалось ближе к концу осени ― не знаю. Конечно, реализация подвела. У нас в каждом матче было два-три почти 100-процентных момента.
― Что отличает Федотова от всех тренеров, с кем ты работал до этого?
― Коммуникация с игроками, трепетное отношение к каждому футболисту. Федотов хочет, чтобы все были вместе. Чтобы не было разделения на группы: молодые, старые, иностранцы, россияне. Если ходим в ресторан, то все вместе. Когда он только пришёл в команду, сказал речь: «У нас нет разделения на защитников, вратарей и так далее. Мы все вместе».
― Федотов жёсткий?
― Требовательный. Он не разносит. Есть пихач, да, но в раздевалках вроде ничего не летало. Федотов просит выкладываться в любой момент. Да, есть упражнения, где можно ха-ха поймать, однако во время тактических занятий, например, отвлекаться нельзя.
― На сборах ты выводил команду на матч с капитанской повязкой. Ты уже настоящий лидер?
― Я здесь 3,5 года, всех знаю. У нас все лидеры. Да, есть легенда клуба в лице Акинфеева, а в остальном все могут на себя это взять. С моей стороны просто идёт много подсказа: так как я играю в защите – всё вижу. Я подсказываю Роше и Мойзесу, они — мне. Это самое главное в футболе вообще.
― На каком языке подсказ идёт?
― Я в шоке, но Мойзес уже очень хорошо понимает русский. Вроде хочет даже выучить. Во время матча с «Оренбургом» на сборах был момент, когда я попросил Мойзеса через переводчика выходить ближе к нападающим. А Мойзес в ответ попросил меня тщательнее слушать подсказ, когда мне за спину забегали. Всё в порядке вещей.
― Многие фанаты считают, что после Акинфеева ты следующий капитан. Готов?
― Каждый должен быть готов. Да, есть футболисты, которые не разговаривают на поле, но это не про меня.
― Ребров недавно говорил, что у Акинфеева очень мощный удар. Может, ему в игре пенальти исполнить?
― Даже если посмотреть на выносы Игоря, то можно понять, что он без разбега может добить почти от штрафной до штрафной. А если с руки, то Акинфеев даёт ещё и точную передачу. Ты же помнишь гол Карраскаля с его передачи в ворота «Сочи»? А что касается пенальти, то у Игоря другие задачи, да и у меня другие. Есть нападающие, пусть они бьют. Для меня главное, чтобы у ворот было поменьше моментов, а у Акинфеева – чтобы «на ноль».
― Ты рассказывал, что Акинфеев учил тебя блокировать удары так, чтобы «мяч в очко не проскакивал». Ты это исправил?
― Да, сетку повесил, ха-ха. Но если серьёзно, то стал за этим следить. Теперь не просто корячусь перед мячом, а стараюсь определённый угол занимать для блока.
― Помимо травмы, какой момент был самым обидным в первой части сезона?
― Поражение от «Зенита» в Санкт-Петербурге. В первом тайме они нас прижали, а во втором — мы их возили, возили, возили… Гол Карраскаля отменили, а потом Мантуан с 40 метров ударил и попал.
― Ты говорил, что все команды, приезжающие к «Зениту» в гости, боятся.
― Так и есть. Если взять любую команду, каждая против них закрывается. Понятно, что Клаудиньо и Малком ― большие мастера. Мы вот приехали в этом сезоне, они в первом тайме нас тоже зажали. Но в раздевалке мы поговорили: «Хватит бояться, мужики. Давайте принимать мяч, разворачиваться с ним». После этого матча я подумал: «А почему мы так первый тайм не играли?» Вообще, я ещё ни разу не обыгрывал «Зенит»! Это сидит внутри меня.
― Сколько ты уже матчей против него провёл?
― Девять. А если брать товарищеские… Помню, в Испании играли, вели 2:0 — 2:3 проиграли. Думаешь: «Да что такое, что за невезение?»
― Они идут на пятое чемпионство подряд. Это нормально?
― Не знаю, но у них реально отнять титул. Почему они выигрывают четыре года подряд ― это вопрос, однако кому его адресовать ― непонятно. Повторюсь, против «Зенита» не надо садиться, не надо обороняться, бояться. Нельзя зажиматься, надо получать кайф от футбола даже против них.
― Ты рефлексирующий человек? После неудачных игр быстро отходишь?
― Раньше я часто копался в себе. Сейчас ― игра прошла, забыли. Березуцкий часто говорил об этом. Да, проиграли, но не надо себя загонять. Будет теория, посмотрим, разберём ошибки. Допустим, ну не попал ты по мячу, не вынес его ― значит, в следующий раз попадёшь. Я вот на всю жизнь запомнил гол Ларссона в наши ворота в кубковом дерби со «Спартаком». В том моменте я потерял концентрацию. Уж не думал, что Максименко может выбить мяч на 70 метров, а он мне залетел за спину. Я побежал, споткнулся и что-то носом там нашёл ― опа, чирик. После этого запомнил, что концентрацию никогда нельзя терять. Гончаренко и Березуцкий постоянно мне про это говорили. Это нападающие могут побаловаться, в импровизацию сыграть, а защитник такого позволить себе не может ― один раз заснёшь, 0:1 — поехали.
― Часто с хейтом сталкиваешься?
― Был момент, когда мне один и тот же человек написал сначала, что у меня ноги кривые, а после победы – что я красавец. Я перестал обращать внимание на это, в директ почти не захожу, всем не угодишь. Всегда найдётся человек со стороны, который захочет тебя захейтить. Слушаю только тренеров, партнёров и родителей.
― Fan ID сейчас запустится на всех московских стадионах, но ЦСКА уже прошёл через бойкот. Какие у вас ощущения, когда вы выходите на полупустой стадион?
― Здесь можно даже не отвечать на вопрос, все всё понимают. Конечно, атмосфера стала совсем другой. К нам на товарищеский матч с «Партизаном» на сборах сейчас приезжали фанаты, мы такую ностальгию словили: «Болельщики скандируют кричалки!» Без них тяжело, атмосфера на футболе совсем не та.
― Ты понимаешь решение фанатов?
― Да, конечно. Я читал, что в Италии был аналог нашего закона. Закон видоизменили – фанаты вернулись.
― У многих футболистов уже были случаи, как их родственники не смогли из-за Fan ID попасть на матчи. А у тебя?
― Я сам чуть на игру с «Пари НН» мог не поехать из-за него. Всё оформил, поехал в МФЦ, подтвердил ― там сказали, что одобрение придёт через пару дней. Подходит время выезда на матч, всем в команде пишет администратор: «Скиньте номера своих Fan ID». А я ему говорю: «А мне не одобрили». В итоге пришлось заново всё делать, так как что-то сломалось.
― Уровень РПЛ упал после отъезда легионеров?
― Стало меньше игроков, которые могут в одиночку решить эпизод, которые делали разницу. Я всегда вспоминаю Луиса Адриано в «Спартаке» ― он был противным нападающим, дерзким, очень хорошо корпусом играл. Или Зе Луиш, который со своими пружинами в коленях выпрыгивал до космоса. Сейчас стало меньше таких ярких футболистов, но больше командной игры.
― Почему у Фукса и Гайча не получилось в ЦСКА? Столько попыток было.
― Фукса мне жалко ― травма за травмой. Я же видел, как он работает, Бруно тренировался в тренажёрке целыми днями, приезжал ради этого в девять утра. Я с ним часто разговаривал, спрашивал про травмы, а он отвечал: «Я, честно, уже устал от этих травм». Он и питание поменял, и закачался, и поздоровел внешне ― и тут ещё одна травма. Невезуха. А что касается Адольфо, то есть форварды разного типажа: столбы, как Дзюба или Лукаку, которые хорошо бегут, Чалов, который очень техничен и хорошо бежит за спину. А Гайч может ударить с разворота в тот момент, когда ты этого даже не ожидаешь, у него есть этот фарт. В самом начале этого сезона Адольфо очень здорово прибавил, начал бегать быстрее, окреп. В «Вероне», надеюсь, у него всё получится.
― Братьев Березуцких тебе не хватает в качестве тренеров именно с точки зрения защитных навыков?
― Я от каждого тренера и их помощников беру что-то для себя: Федотов, Галактионов, Гончаренко, Березуцкие, Черчесов. А потом из этого собираю пазл. Я помню, что часто спорил с Василием Березуцким, да и с Алексеем. Они мне часто говорили, да и Дзага тоже, чтобы я линию не отваливал. Тогда мне казалось, что так играть неправильно, но сейчас понимаю, что наоборот. На сборах играли с «Аланией», и я понимаю: «А зачем мне прыгать, бороться? Он сейчас либо чиркнет [сбросит мяч], либо примет – и я встречу». В итоге он просто чиркнул направо, а там уже Роша. Это у меня от Василия Владимировича. Раньше бы я побежал, полетел бы, а там бубух ― головами столкнулись бы, сотрясение…
― Ты один из тех российских игроков, о ком постоянно говорят в контексте интереса из Европы, особенно из Италии. Агент тоже подтверждает. Что слышал ты?
― Только то, что слышали все остальные. Лично я ― ничего не слышал. Агент ни разу мне не говорил, что мной интересуется какой-то конкретный клуб. Да и мне это неинтересно, мне надо играть, работать и тренироваться.
― Как это может быть неинтересно?
― Ну если мной кто-то действительно заинтересуется, захочет приобрести, то агент мне позвонит и всё расскажет. Но такого ещё ни разу не было. Наверное, какой-то интерес из Италии есть, однако я об этом не знаю. Когда меня в «Уфе» хотел «Арсенал», тоже об этом ничего не знал.
― Но ты сам чувствуешь, что готов к Европе?
― Очень хочу. Но я не играл против этих команд, хотя, конечно, смотрю и вижу, какой футбол в той же Италии. Готов ли там играть? Честно скажу, что да.
― Ты понимаешь, почему большинство слухов именно про Италию?
― Подхожу, наверное. К Испании, честно, я не был бы готов. Потому что там все нападающие маленькие, которые носятся туда-сюда. Я таких не люблю. Когда был в «Уфе», Йокич мне рассказывал, как он за «Вильярреал» играл против «Барсы» с Хави и Иньестой: «Дивей, это кошмар. Только мяч отберём, две передачи сделаем, а они опять на 40 минут мяч перехватят. Катают-катают, ты заснёшь, а потом бам – и гол». Слишком убаюкивающий футбол для меня. Понятно, что везде надо адаптироваться, язык учить ― тем более с моим английским.
― А как у тебя с ним?
― Хочется заниматься всё время, а как начать учить – не знаю. Я понимаю, что надо, маме даже говорю, что младшую сестру надо к репетитору, чтобы учила – ей понадобится. Её заставляю, а сам всё никак.
― Ты говорил, что после рассказов Чалова про «Базель» тебе ещё больше в Европу захотелось. Что он такого говорил?
― Сказал, что там вообще нечего бояться, что всё почти то же самое. Да, скорости другие. Но разговоры с Федей дали мне понять, что мы ничем не хуже.
― Лига мечты?
― Англия. Всегда смотришь и думаешь: «Как они так бегают все 90 минут?»
― Болельщики ЦСКА сильно переживают из-за того, что ты пока не продлил контракт, который истекает следующим летом. Что у тебя с ним?
― Знают только Роман Юрьевич и мой агент. Я хочу остаться в ЦСКА. Для меня самое важное — успешно его продлить и больше об этом не думать, главное ― играть.
― Про интерес «Зенита» что слышал?
― Мне батя позвонил как-то, рассказал про это, но я не в курсе.
― За 2022 год многие российские футболисты говорили, что изменились после всех начавшихся в феврале событий. Кто-то стал меньше читать новости, кто-то — больше. Как ты изменился?
― Я тоже в самом начале много читал, потом перестал. Сначала было непонимание всего происходящего, а потом: «Ага, понятно». Затем – детокс от всего. Я же помню этот день, мы были 24 февраля на сборах в Турции, пришли на утреннюю тренировку, и все сказали: «Началось». Отношение к некоторым людям у меня изменилось в худшую сторону, особенно к некоторым спортсменам. Когда нас всех везде забанили, это был тяжёлый момент. В один момент ты понимаешь, что российский футбол больше нигде играть будет.
― Ты свыкся с этим за прошедшее время?
― Нет. Я хоть успел на чемпионате Европы поиграть, но есть футболисты, которые хотят поиграть на таких турнирах. Я, например, ни разу не слышал гимн Лиги чемпионов вживую, а я очень этого хочу, мечтаю об этом. В детстве смотрел матчи Лиги чемпионов, офигевал от атмосферы. Я в Копенгагене-то обалдел на чемпионате Европы от того, что творилось на трибунах. А в Лиге чемпионов вообще не представляю. Не понимаю, почему все говорили, что спорт — вне политики, когда всё наоборот. Я задаюсь вопросом, почему жизнь и футбол так несправедливы.
― Как находить мотивацию в таких случаях?
― Ты думаешь, я после этого перехотел играть в футбол? Нет, конечно. Просто надеюсь на лучшее, что всё как можно скорее вернётся. Да, когда смотрел чемпионат мира, у меня были мысли, что мог тоже бегать в Катаре. Уверен, что мы вышли бы на чемпионат мира. А в самом Катаре чего-нибудь бы смогли показать.
― В российском футболе всё чаще дискутируют на тему возможного перехода в Азию.
― Не знаю, насколько это нормальный вариант. Мне хочется много играть. Я помню 2021 год, когда у меня было два чемпионата Европы, чемпионат России ― было круто, хоть и тяжело. Сейчас у меня большое желание играть без травм. Я понял, что это главное.
| Источник: |
