Интервью Федора Чалова сайту Sport24
Прошлым летом Федор Чалов чуть не остался в «Базеле» после аренды — но его вернул ЦСКА. Теперь Федор забивает каждый третий гол команды, а больше него в этом чемпионате России настреляли только Писарский, Промес и Малком. Десять мячей — выше результативность у Федора было только в сезоне-18/19, когда он стал лучшим бомбардиром РПЛ.
Александр Муйжнек встретился с Чаловым на сборах ЦСКА и расспросил о секретах такой классной формы, переменах после Швейцарии, возможном возвращении Европу, театре и фастфуде.
— Этот сезон — твой лучший за годы. В чем дело?
— Одна из причин — чемпионат стал слабее из-за того, что уехало много хороших легионеров. Если вспоминать уровень сопротивления до отъезда иностранцев и после, «до» был он гораздо выше.
Второе: я набрался опыта и стал чувствовать себя увереннее, получил доверие, и стало больше получаться.
— Доверие тебе важнее, чем конкуренция? В этом сезоне у тебя в хорошем смысле зона комфорта — может, она тебе и помогает?
— У нас есть конкуренция. Но выходя на поле и забивая, понимаю: у меня еще будет шанс в следующем туре. Благодаря этому чувствую себя раскрепощенно, уверенно. Отчасти я с тобой согласен. Глубокий вопрос, точно подумаю еще над ним.
— Еще недавно у тебя было наоборот — закрепощение. Вспомнишь?
— Да, переставал играть. Пошло где-то с позапрошлой зимы, когда перешел Рондон. Он получил больше доверия, а я понимал: есть шанс только на замену, да и то не факт, что есть вообще. Вышел бы я и сыграл хорошо — дальше все равно бы не получил места в старте. Прогрессировать в таком положении не получалось.
— С Карраскалем и Мединой у тебя наладилось взаимодействие, которого давно не было?
— Да, особенно с Каррой. Он делает разницу. Игра один в один в нашем чемпионате на вес золота, а Хорхе — человек, который может создать преимущество, обыграв одного, даже двух. Появляются свободные зоны, в которые мне легче открываться, появляется больше моментов. Карраскаль заранее видит эти передачи, может и с места отдать.
С Мединой мне так же комфортно — просто Хесус чуть другого плана футболист. Более выносливый и работоспособный. А Хорхе гораздо чаще берет на себя и делает разницу.
У нас и Ермакова начали подтягивать. А игра против «Химок» в тройке с Обляковым и Кучаевым — одна из наших самых положительных.
— До того ты мало играл с Обляковым-инсайдом?
— Да. По мне, Ваня — мегауниверсальный футболист, который может сыграть на любой позиции. Поэтому с ним еще давно, с юношеских сборных было всегда комфортно играть. Понимает тебя с полувзгляда.
— Иван недооценен?
— Очень. Для нас самая непонятная вообще ситуация, почему Ваню так хейтят в соцсетях. Сейчас, мне кажется, стало полегче. Сам Обляков стал более открытым, это по соцсетям видно. А на поле бьется до последнего, отдается на сто процентов. Тут вообще никогда не было к Ване ни одной претензии.
— В чем он особенно прибавил?
— Если не брать недавнюю травму, он вообще всегда играет и любую позицию закрывает очень качественно. С другой стороны, если ты раньше так много играл левого защитника, есть и обратная сторона — качества могут утрачиваться. Нужно постоянство. Вот мне играть правого нападающего было тяжеловато. Когда меняешь позицию, чуть-чуть теряешь.
— Ты говорил Березуцкому, что это не твое место?
— Был разговор о том, какие плюсы я могу извлечь из этой позиции. Разбирали по видео, я все прекрасно понял. Но какой объем требовался от меня в этой позиции? Я всю жизнь играл центральным нападающим, а тут надо бегать от штрафной до штрафной — мне было сложно перестроиться.
Реально интересная позиция, и я понимал, что требовалось команде. Но играть там все время не смог бы. Чувствовал, что теряю себя, будто загоняюсь в рамки.
— С Влашичем тебе игралось не как сейчас с Карраскалем?
— Никола видный был футболист. Всегда было видно: рядом кто-то особенный. Как и Карраскаль. Оба могут протащить, обыграть. Влашич, скорее, завершитель, а Хорхе нацелен на передачи. Когда он замахивается, может покатить передачу, которая не многими просматриваются.
Влашич еще физически очень сильный. Как он стоит на ногах, играет корпусом. До сих пор это вспоминаем — реально другой уровень. Его мощь давала ЦСКА разницу.
— Влашича бесило, когда другие не выкладывались, как он: «Так обидно. Я понимаю, какой ЦСКА большой клуб, а они?»
— Полностью согласен. Моменты, которые возмущали Влашича, мне тоже в какой-то степени непонятны. Понимаю, о чем ты и что чувствовал Никола. Просто он выражал это более открыто. Я могу кому-то что-то сказать, но не буду вдалбливать, орать на человека.
— Помощник Федотова Ямлиханов приводит тебе примеры Холанда, и что ты «все это умеешь». Ощущаешь, что ты не хуже Холанда?
— Сравниваю себя с другими футболистами, стараюсь брать их лучшие качества. Холанд — это невероятная антропометрия. А я вот на Фалькао, Суареса смотрел. Радамель имеет рост метр восемьдесят, как и я. Мы одинаковой комплекции, только он пошире. И сколько забил головой!
А после чемпионата мира присматриваюсь к Ришарлисону.
— Чем он понравился?
— Близок стиль: и в подыгрыше цеплял все, и отрабатывал в обороне. Отдельно смотрел на Ришарлисона: как он за Неймаром бегал, сколько работы проделал, спринтов совершил. И это все 90 минут, ну или почти.
— Ты за Бразилию был на ЧМ?
— В какой-то момент стал болеть, да. Игрой влюбили в себя. Должны были проходить хорватов, это было бы честно. И очень хотелось посмотреть их с Аргентиной.
— У ЦСКА бывают спады осенью. Что случилось в 2022-м? Федотов указывал на отъезд Карраскаля, Медины, Мендеса за границу — это важный фактор?
— Внутри, если честно, их спад не так ощущается. Я бы не сказал, что со сборной кто-то прилетел разобранный. Это мое ощущение.
Мы просто так стали отдавать матчи. Может, не хватает агрессии, наглости, чтобы их забирать, чтобы даже искусственно градус поднять. Как это делал Понтус — заряжал команду. Идет по накатанной, всех обыгрываешь — и тут какой-то перерыв, пауза, и ты думаешь, что после нее все то же самое будет. И буксуешь чуть-чуть.
— Такое есть сейчас?
— Правда сложный вопрос. Это не только для болельщиков загадка. Как раз-таки если идет серия, хочешь ее продолжать. Расхлябанности я не заметил, чтобы кто-то «вполноги» тренировался.
— Мой вывод: не было плана Б. Соперники со временем поняли, стали подстраиваться.
— Важно быть разнообразными. С другой стороны, что-то может не идти раз, два — и иногда надо продолжать до тех пор, пока не станет получаться.
— Наглядный пример — Карраскаль, к которому, кажется, защитники уже нашли подход.
— Да, все прекрасно понимают, чего ждать, готовят индивидуальную опеку. Получает мяч, и сразу один, а то и два человека на спине висят, не дают разогнаться.
— Федотов говорил мне и о реализации. Странновато предъявлять за это автору десяти забитых мячей, но ты понимаешь, что мог забить больше?
— Конечно. Сто процентов. Если не в каждой игре, то во многих. Реализовал бы — шел бы уже лучшим бомбардиром. Сразу в голове момент в Оренбурге, например.
— Из-за чего мажешь?
— Опять же, дело не в расхлябанности. И я понимаю, что говорят про реализацию, но не со всем согласен. Не всегда это были стопроцентные шансы. Хотя мы должны решать и такие, если хотим быть на самом верху.
Бывает же как: не забиваешь один, второй. А еще и счет скользкий, а, может, и вообще ничейный, команда уже в странном состоянии. Вот тут ментальность и важна. Надо додавливать, делать, что идет — и в итоге мяч залетит. Как в первом туре с «Уралом»: в первом тайме у нас было три-четыре супермомента. Упустили, но продолжили, и после гола Облякова пошло: раскрепостились, поняли, что игра под нашим контролем.
Дальше много было примеров, когда должны были также додавливать.
— Ты вспоминал Вернблума. Он тебя прессовал, как Хосонова и Тикнизяна?
— Я всегда спокойно относился. Хотя на тот момент не понимал, зачем он так делает. Теперь — да.
— Такого человека не хватает в ЦСКА? Акинфеева в поле.
— Да, но так должно быть не искусственно. Лидером должен быть тот, кто играет давным-давно, чтобы все чувствовали, как много он значит для команды.
Вообще считаю, мы можем и без такого футболиста выигрывать любые матчи — склад игры поменялся. Уровень игроков, их подготовка у ЦСКА выше всех — показывали это в начале сезона. Даже если взять «Зенит». К матчу в Питере (1:2) не все были готовы. А когда все здоровы, уровень ЦСКА очень высокий.
Если превосходишь других на две головы, если каждый делает то, что должен, то фигура, о которой мы говорим, не нужна. «Барселоне» вряд ли нужен был мотивирующий футболист, когда они просто всех возили: каждый понимал, что требуется.
— В этом есть вклад Федотова? Чтобы команда не зависела от Языджи и Влашича, а игроки была взаимозаменяемы.
— Да, уверен.
— Про сопротивление защитников, о котором говорили в начале: в Швейцарии оно было выше?
— Там другая специфика футбола. Он более открытый, меньше тактических моментов, а переходных фаз — много. Не скажу, что индивидуально футболисты там превосходят наших. У нас есть футболисты гораздо сильнее.
— В рейтинге УЕФА мы ниже Швейцарии: 18-е место против 14-го. На деле, думаешь, наше лига лучше?
— По чемпионату как минимум близки.
— Как тебе швейцарская открытость?
— Мне как нападающему там было гораздо интереснее: больше возможностей забить, показать себя. Футбол интенсивнее, хотя тактически РПЛ сильнее, не сомневаюсь.
Из-за этого же у нас меньше индивидуального: ты больше настроен на командную игру. Поэтому наши игроки так редко уезжают в Европу. И если это нагнетают тренеры в школе, то человека можно загнать.
— Чего тебе больше всего не хватает из Швейцарии?
— Очень классный период жизни. Опыт, который я бы очень хотел повторить. Может, уже и в другом месте. Для людей в России эти четыре мои месяца в «Базеле» пролетели быстро — а для меня это было как путешествие: время же в них идет медленнее. Постоянно что-то новое, видишь мир с другой стороны, сравниваешь с нашим. Что-то и плохое может быть, но важнее, что ты познаешь.
— По чему скучаешь?
— По играм. По атмосфере на стадионах. В Швейцарии, мне кажется, все болеют. И каждый к тебе относится с максимальным уважением. Мы ходили в итальянский ресторан, и повар узнал нас: «С меня пицца». Такое теплое отношение — со всех сторон.
— Помню такое после матча «Унион Берлин»: после поражений все хлопают команде, а потом никто долго не расходится.
— У всех фанатов разное — допустим, свои хлопки. А после любой игры реально праздник.
— С кем из «Базеля» на связи?
— В соседних апартаментах жил Страхиня Павлович, автор первого гола Сербии в Катаре. Павлович — прям свой, с ним и посмеяться можно, и серьезно поговорить. С удовольствием переписываемся.
— Ребята из ЦСКА отмечают, что ты стал открытым и к съемкам, и вообще к медиа.
— На это повлиял «Базель». Там все максимально открыты. Понимаю, из-за чего у нас не так: иногда переходят грань, какие-то моменты, которые лучше не показывать, это выходит наружу. Отсюда недоверие.
— А грань кто переходит, журналисты?
— Порой мнение журналиста выходит на какой-нибудь платформе, и потом все болельщики так считают. Мне кажется, так вышло с Ваней Обляковым. Пару людей что-то про него высказали, и это стало всеобщим.
Но в Швейцарии я увидел, как это бывает, какие люди открытые. И я подумал: а почему бы не открыться?
— Футбол у нас не шоу, он не работает на привлечение зрителя. Если этого не делать в Европе, перестанут ходить на матчи, клуб пропадет.
— Факт. Мы же играем для болельщиков. Знаешь, в России, мне кажется, боятся показаться смешными, неуклюжими. Реакция такая: «Че ты выделяешься? Ты Месси, что ли, чтобы интервью давать?»
— Такое могут и партнеры сказать? «Ну, звезда пошла», что-то вроде.
— Да: «Что ты там рассказываешь?» А за границей нет такого, все открытые. И футболистам легче вливаться, адаптация проходит гораздо быстрее.
— Кто в этом особенно помогал?
— Партнеры. И там один человек помогает футболистам с любыми вопросами: жилье, машина, куда сходить можно. Он и молодых футболистов подтягивал, благодаря чему все как-то общались друг с другом.
— Ты морально готов к тому, что год назад сыграл свои последние матчи в еврокубках?
— Очень надеюсь, что это не так.
— Ищу того, кто скажет: «Ну нет, мне важно играть, Азия так Азия».
— Нет такого, конечно. Никому это не интересно. Ни один человек не смотрит Лигу чемпионов АФК. Там много хороших футболистов. Но никогда не поверю, что азиатская ЛЧ станет интереснее, чем европейская.
— Ты относительно недавно забивал на «Бернабеу», а тут перспектива играть с Таджикистаном или Ираном. Это демотивирует?
— Сложно об этом говорить, потому что это не про футбол. Тема для меня сложная.
— Осенью вернулся в сборную — а понимал зачем?
— Было круто сыграть за свою страну, флаг. Полные трибуны, все болеют, без подводных камней. Чистый кайф.
— Ты получил удовольствие?
— В момент игры — точно.
— Уровень Киргизии, Таджикистана, Узбекистана, грустная игра, подготовка ни к чему. Это смущало?
— Нет, находишь мотивацию в другом. Надеешься, что в будущем это пригодится для понимания партнеров.
— В чем вообще для тебя сейчас мотивация? С этим наверняка сложно после того, как не получилось с «Базелем».
— Выигрывать, ведь мы ЦСКА. И забивать голы — люди, которые забивали сами, поймут. Больше кайфа в футболе нет, как кто-то говорил. А когда забиваешь на глазах болельщиков, — это просто эйфория.
И остается цель уехать в Европу — хотелось бы, конечно, повыше, в топ-5.
— За «Зенитом» вообще реально угнаться, или разрыв в возможностях слишком очевиден?
— Разница в ресурсах всем видна.
— Что слышал про интерес «Венеции»?
— Только в медиа и слышал, правда. Даже не помню, спрашивал ли агента. Это было уже давно, задолго до трансферного окна. Знаю много таких «интересов» — бывает, вкидывают кто-то из СМИ.
— А что-то конкретное было?
— Конкретно — это я мог в «Базеле» остаться.
— «Базель» тоже был давно, а теперь мы изолируемся, связи рвутся, уехать все сложнее. Есть такое ощущение?
— Очень сильное. Стараешься думать не об этом, а о том, что футбол все-таки остается футболом. И есть же, например, интерес к Захаряну. Спрос существует.
— Есть и на Дивеева, как пишут. Италию он бы потянул?
— Конечно. Дивеев мог бы играть и в топ-5 командах в своей лучшей форме. Когда он осенью вылетал, это была реально большая потеря. Наверное, одна из важнейших.
Представляешь, мне кто-то говорил, что сейчас последний шанс переехать. Да в смысле? Никогда не поздно перейти. А если мы возьмем Аршавина — во сколько лет он перешел в «Арсенал»? В двадцать восемь?
— Ты бы на лигу пониже топ-5 согласился?
— В принципе, да.
— Обляков говорил: если Турция, Португалия, то топ-2.
— Понимаю, о чем Ваня говорит. Ехать надо, но с осознанием, куда. И лучше не бороться за выживание, а поиграть в еврокубках. Но есть и команды, которые на перспективу больше нацелены.
— Так Турция — нормально или нет?
— Неплохой шаг для продолжения. Но повторю, цель — топ-5. А мечта — поиграть в Лиге чемпионов. По сути, единственная. Представляешь, играть на таком уровне каждый матч, два раза в неделю? Вот как в Англии. Я вот не представляю.
— Ты в детстве играл в театре. Сейчас не ходишь?
— Ходил на балет 30 декабря. «Щелкунчик», но не в Большом театре.
— Не засыпал?
— Честно: накануне плохо спал. Но моментами реально интересно: тем более если понять, какую работу танцоры выполняют, то это восторг! Конечно, моментами плывет взгляд, Повторюсь, плохо спал (смеется).
Но какой путь артисты прошли, чтобы выступать в балете! Жертвуют всем. Знакомая балерина рассказывала, что их с самого детства нагружают, как гимнасток. Ты, по сути, и не живешь. Там до крови, до слез.
— Когда в последний раз был во «Вкусно и точка»?
— Иногда бываю. В отпуске думаешь: ну, сейчас-то можно разочек, давай заедем быстренько, по двойному чизу возьмем.
— Я много раз писал про твое увлечение фастфудом и наконец дорвался, чтобы спросить лично: в детстве ты без «Макдака» не мог?
— У нас была традиция: после игр ехали на дачу. С утра матч, а после него пока доедешь — обеда не будет, ждать до ужина часов пять. А после победы особенно часто состояние эйфории. Вот и заходишь. Но не каждый день, конечно.
— Стало хуже во «Вкусно и точка»?
— Думал, что кола поменялась, но вроде нет. Да и в целом не поменялось.
— Кроме бургеров ты обожал торт «Птичье молоко». Откуда это?
— Это брат Даня больше всех любит. А так, нравилось всем в доме. Я мог кусочек съесть, не особо фанател, но думал: «Значит, все любят». И я команде приносил это «Птичье молоко». Сначала мама покупала разные конфеты, батончики, а потом определялся на классике.
— Еще тебе никак не давалась «Муму», да? Чуть ли не годами растягивал.
— Реально тяжело шла. В таком возрасте хочется просто пообщаться с командой, посмеяться, поиграть в карты. А так получается, что все разговаривают, а ты открыл и сидишь. Я вроде что-то читал, но кто-то тему вбросил, ты отвлекся и уже не в книге вообще.
— Сейчас удается читать?
— Да, но редко. Последнее прочитал еще в Швейцарии — «Шантарам». Сериал еще не смотрел, хочу посмотреть, а вот книжка зашла. Знаю, кто-то прочитал первый том и остановился. Но если ты два не осилил, то это как будто ты посмотрел половину фильма и самую интересную часть выкинул. Так что читайте полностью.
— Одна книга за год, правильно?
— До этого читал на сборах в Испании. Плюс что-то связанное со спортом. Или мотивационное. Мне понравились «Теннис. Психология игры» и биография Левандовского.
Кстати, если кому лень читать, пацаны с LABELcom делают разбор книг-биографий. Интересно рассказывают, со смешными моментами. После их видео хочется читать.
— Хоть на минуту пожалел, что остался в ЦСКА?
— Нет, наоборот. У меня не было плохих вариантов. Хотя и не знал, что при Федотове у меня будет основная роль.
Считаю, ЦСКА выше уровнем, чем «Базель» — правда, Но там на каждую игру приходит по пять скаутов из ведущих лиг. Там же все близко: Франция, Италия, Германия.
А в России — что-то родное.
| Источник: |
